Сожаление о содеяных грехах

• Категория:

• Исповедь

1."СКОРБЬ ИУДОВА" И "СКОРБЬ ПЕТРОВА"

Не каждое чувство вины является выражением истинной скорби о грехе и открытости милосердию Божьему. В Евангелии мы находим два вида скорби: скорбь Иуды и скорбь Петра. После предательства Иуда приходит к фарисеям с великой скорбью и горе¬чью в сердце и, бросая сребренники, говорит: "Согрешил я, предав Кровь невинную, /.../и бросив сребренники в храме, он вышел, пошел и удавился" (Мф 27, 4-5). Иуда впал в отчаяние: страшные угрызения его совести соединились с неверными представлениями об отверженности и поражении. Основным источником отчаяния Иуды является его собственное высокомерие: он постиг истинную трагичность зла, которое совершил, но не смог постичь любви и милосердия Иисуса. Это высокомерие приводит к тому, что чело¬веку легче погибнуть, чем склониться перед Богом и просить о милосердии. Иуда не трагическая жертва слепой судьбы, как некоторые представляют его, но жертва сосредоточения на своей замкнутости и гордыне. Чувство вины Иуды ущербно, поскольку оно приводит к отчаянию и самоубийству. Испытывая такое ущербное чувство вины, человек стремится сам себя укорять за грех. Однако, такое наказывание себя не избавляет от греха, а только уничтожает. Жертва Иисуса на кресте была бы не нужна, если бы человек мог сам искупить свою вину. Грех Петра тоже велик: троекратное отречение от Учителя, усугубленное клятвами и заверениями. Однако, когда пение петуха раскрыло Петру его грех, "вышел вон, горько заплакал" (Лк 22, 62). Тудно было бы определить, какой из этих двух грехов более тяжкий: Иуды или Петра. Грех измеряется не только внешними его проявлениями, но, прежде всего, позицией сердца. Петр горько плачет, но не отчаивается; его грех приводит его не к смерти, но к полному доверию к Иисусу (ср. Ин 21, 15). Чувство вины Петра - это голос его совести, который приводит его к действительному обращению.

В возрастании нашей веры, во все более зрелом отношении к таинству примирения надо говорить об очищении нашего чувства сожаления и решимости исправиться от элементов иудовых: от ущербного чувства вины, парализующего стыда и страха за себя, проистекающих от задетого собственным грехом высокомерия. Наибольшим злом для человека является не сам грех, а гордыня, связанная с ним, которая замы¬кает его в его собственном грехе и не позволяет ему открыться дарованному ему милосердию Бога.

2. КРИТЕРИИ ДЛЯ РАЗДЕЛЕНИЯ СКОРБИ ПЕТРА И СКОРБИ ИУДЫ

Существуют также несколько критериев, которые могут помочь нам распознать нашу внутреннюю ситуацию, чтобы мы могли ответить себе на вопрос, какова наша скорбь о грехе, есть ли в ней еще иудова замкнутость в себе, отчаяние, неосознанное высокомерие.

1. При истинном сожалении (при здоровом чувст¬ве вины) человек полностью признает свой грех, но одновременно отгораживается от него, чтобы сосредоточиться прежде всего на Боге и Его бесконечном милосердии. Давид, признаваясь в своем грехе, говорит: "Согрешил я пред Господом" (2 Цар 12,13). Свое сожаление о грехе Давид обращает к Богу.

В скорби Иуды (при ущербном чувстве вины) человек не одобряет и не признает свой грех, но не умеет и оторваться от него, концентрируется на нем и муча¬ется от него. Иуда твердит: "Согрешил я, предав Кровь невинную" - в этом признании нет обращения к Богу; есть только соотнесение с самим собой и собс¬твенным чувством вины.

2. В истинном сожалении человека есть сознание, что он сам не в состоянии наказать себя за грех, испра¬ить совершенное зло. Поэтому он смиренно просит Иисуса Распятого, чтобы Он сам взял на себя его вину, болезненные последствия человеческого греха. При истинном сожалении человек прекрасно чувствует, что если бы Бог хранил в памяти челове¬ческие грехи, то никто не смог бы устоять перед Ним (Пс 130, 3).

При "сожалении иудовом" человек в своей горды¬не не просит, чтобы кто-то другой взял на себя последствия его греха. Он сам наказывает себя за совер¬шенное зло. Самоубийство Иуды - это наказание, ко¬торое он наложил сам на себя за предательство невинной крови. При ложном чувстве вины человек мечется между чувством высокомерия и гордыни с одной стороны и презрения и ненависти к себе с другой сто¬роны, что может привести даже к самоубийству.

3. При истинном сожалении о грехе человек изба¬вляется от страха за себя в связи со своим грехом и сосредотачивается прежде всего на любви. "В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх; потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви" (1 Ин 4,18)

При "сожалении иудовом" человек прежде всего руководствуется страхом, потому что в нем нет любви. Боится последствий своих поступков; потому что не хочет, либо решает, что не может получить любовь Бога, он постоянно ощущает опасность и не видит выхода из своей ситуации. В конечном итоге результатом "скорби иудовой" является отчаяние.

4. При истинном сожалении человек принимает свое грешное прошлое, отрываясь, однако, от него и устремляется с надеждой в будущее, следовательно, с истинным сожалением о грехах связана надежда. Эта надежда выражается в доверии к Богу и решимости исправиться (доверие к себе основывается на доверии к Богу). Со здоровым чувством вины связано также желание выразить свое обращение в конкрет¬ном действии по отношению к Богу и людям. При здоровом чувстве вины ошибки, совершенные в прошлом, становятся толчком, болезненным, но часто очень действенным, к возникновению глубокого доверия к Богу, исполненного веры и любви. Тяжело было Петру осознать отречение от Учителя, но именно благодаря этому случаю, в конце концов он познал, кто он есть, Петр, и кто на самом деле есть Иисус.

При ложном чувстве вины человек не может отор¬ваться от прошлого: не принимает его, хотел бы убежать от него, перечеркнуть его. Он не умеет также учиться на своих ошибках и смотреть с надеждой в будущее. Следовательно, с ложным чувством вины связана неудовлетворенность и депрессия. Нередко этому сопутствует страх перед каким-либо действием, дабы оно не привело к новому греху.

5. При истинном сожалении человек концентри¬руется на личных отношениях с Богом: для него важна связь с прощающим Отцом. Таинство примирения является свидетельством обращения к Отцу.

При "сожалении иудовом" речь идет не о личностных отношениях, а об соотнесении с законом. С осознанием факта нарушения закона связано сознание неизбежности наказания. Следовательно, с ложным чувством вины связано стремление к формальной чистоте (дающей основание избежать наказания), а не к личностной связи.

6. При истинном сожалении о грехе человек умеет отличать неосознанные, неупорядоченные желания, мысли и чувства от совершенных грехов. Такие "плохие мысли", желания и чувства понимаются как проявление склонности к греху, но сами по себе не ра¬сцениваются как грех.

При нездоровом чувстве вины очень сильна скло¬нность к осуждению и чувству виновности даже и за неупорядоченные мысли, желания и чувства, которые не являются добровольными. Чем больше человек осуждает и боится своих негативных проявлений, тем чаще он возвращается к ним, вплоть до навязчивой идеи.

7. При здоровом чувстве вины человек не расценивает как грех формальное нарушение закона и не испытывает потребности исповедоваться в чисто формальном нарушении какого-либо предписания.

Человек с ложным чувством вины осуждает себя и за недобровольное нарушение заповедей и испытывает душевный непокой, если не признался на исповеди в фактах чисто формального нарушения какого-либо закона, обязывающего его к чему-либо.

8. Человек со здоровым чувством вины не испытывает парализующего стыда, который мешал бы ему признаться в грехе самому себе и исповедать его перед священником. Он не испытывает также потребнос¬ти оправдываться перед самим собой и перед другими.

Ложное чувство вины связано с парализующим чувством стыда, которое затрудняет, а иногда и делает невозможным исповедание прегрешения. Часто это сопровождается потребностью оправдываться перед самим собой и другими людьми.

9. Истинное сожаление о грехе дает возможность человеку объективно оценивать свою вину. Не приуменьшать ее, но и не преувеличивать. В случае конфликта с ближними он умеет определить границы между своей и чужой виной.

При ложном чувстве вины человек не умеет объективно оценивать свой грех, поэтому он существует между двумя крайностями: полным оправданием себя и сверхмерным осуждением. Ситуации конфлик¬та с ближними также разрешаются крайними способами: либо ответственность полностью перекладывается на других, либо незаслуженно вся вина берется на себя.

10. Истинное сожаление о грехах является чувством целостным, однородным, гармоничным. При этом существует некое глубокое ощущение строя человеческой жизни, который нарушается через грех.

Сожаление иудово - ложное чувство вины - яв¬ляется чувством раздробленным, нецелостным. Оно включает в себя противоположные чувства: преувеличенному чувству вины сопутствует сознание абсолютной невинности, обвинение соединяется с преувеличенным самооправданием, унижение перед более сильными компенсируется презрением к слабым.

11. Человек со здоровым чувством вины принимает себя со всем тем, что в нем есть, он видит свои достоинства и ценит их, но также может признать некоторые ограничения. Он не старается возвыситься над слабыми, но и не унижается перед более сильными. Здоровое чувство вины не делает человека болезненно чувствительным по отношению к собственной личности.

Человек с ложным чувством вины не принимает самого себя: не может оценить правильно свои достоинства, не соглашается ни на какие ограничения. Он часто завидует другим. Нездоровое чувство вины де¬лает человека слишком чувствительным к чужому мнению.

Используя образный язык, можно сравнить нездоровое чувство вины с переживаниями ученика, провинившегося перед учителем, которого он не любит и чувствует, что не любим им. Первым чувством этого ученика будет страх за себя. Ученик будет бепо-койно спрашивать, какое наказание назначит ему этот нелюбимый человек за совершенный проступок. Учитель выступит в роли судьи, ученик будет чувствовать свое подчинение учителю-судье. Они оба окажутся в сфере действия закона: ученик будет ссылаться на ко¬декс ученика, а учитель - на кодекс учителя.

Настоящую скорбь, сожаление - эти чувства мы можем сравнить с переживаниями ребенка, который провинился перед матерью, любящей его и любимой им. Первым чувством ребенка будет не страх за себя, а боль от раны, нанесенной матери, а также желание восстановить внутреннюю связь с ней. Ребенок готов понести наказание. А мать выступает не в роли судьи, а в свойственной для себя роли: любящей матери. Ре¬бенок не будет чувствовать себя отверженным, даже если его накажут. Мать и дитя не будут ссылаться на закон, но будут обращаться к объединяющей их любви.